Полное исчезновение людей. Исчезнувшая деревня инуитов

В Свердловской области, на берегу речки Кырья, есть заброшенная деревня Растесс . В ней более шестидесяти лет нет ни единой живой души, дома обветшали, дворы давно заросли сорняками. Однако охотники и путешественники до сих пор стараются обходить её стороной...

От деревни Растесс сейчас осталось всего три развалившихся дома в заросшем поле

Ворота в Сибирь

После того как в конце XVI столетия пало Сибирское ханство, дорога за Урал оказалась открыта для предприимчивых русских людей, шедших на восток в поисках золота, серебра и пушнины. Борис Годунов, человек весьма расчётливый и не лишенный ума, понимал, какую выгоду может получить Московское государство от освоения новых земель.

Поэтому, будучи фактическим правителем при болезненном и самоустранившемся от власти царе Фёдоре Иоанновиче, он добился подписания царского указа, согласно которому было начато строительство удобной дороги для путешествия из Европы в Азию. Путь этот, по фамилии человека, предложившего, а затем и осуществившего его строительство, был назван Бабиновским трактом.

Артемий Бабинов, воплотивший в жизнь собственный проект, не только проложил от Соликамска трассу длиной в 260 вёрст, но и основал на всей её протяжённости населённые пункты, которые должны были обслуживать дорогу и осуществлять защиту путешествующих по ней людей.

Одним из таких поселений стал Растесский караул, позднее — деревня Растесс, название которой восходит к устаревшей форме слова «просека», поскольку первыми жителями поселения стали лесорубы, валившие лес для прокладки Бабиновского тракта. Затем их сменили служилые люди, поддерживавшие путь в надлежащем состоянии, нёсшие вооруженную охрану обозов, привечавшие на постои скитальцев.

Около полутора столетий тракт был главным путём в Сибирь, а деревня Растесс — одним из важнейших перевалочных пунктов на нём. Через неё проезжали гонцы с царскими указами, крестьяне, ищущие лучшей доли, научные экспедиции. Лишь после строительства Сибирско-Московского тракта значение старой дороги стало падать до тех пор, пока в 1763 году она не была официально закрыта.

Тем не менее деревня Растесс не опустела, а в девятнадцатом веке даже пережила новый расцвет — после того как в её окрестностях обнаружили залежи золота и платины. Деревенские жители, по меркам того времени, стали достаточно состоятельными, а некоторые и вовсе разбогатели.

Сохранила деревня своё промышленное значение даже в советское время — до тех пор, пока в середине двадцатого века таинственным образом не опустела.

Растессная аномалия

Что именно произошло в 1950-х годах, неизвестно до сих пор. Не осталось ни свидетелей, которые могли бы поведать о случившемся, ни следов, способных пролить свет на загадочное исчезновение. Лишь несколько фактов — и ещё большее количество домыслов.

Если говорить о фактах, то они таковы: однажды жители ближайшего населённого пункта, Кытлыма, находящегося в паре десятков километров от Растесса, поняли, что уже давным-давно не видели ни одного жителя соседней деревни, и даже не получали ни от кого из них весточки. Собравшись, местные мужики поехали на автомобилях выяснять, что случилось.

То, что они увидели у своих соседей, оставило сельчан в недоумении. Со стороны казалось, что в Растессе всё было как обычно. Дома стояли нетронутые, скот и домашняя птица находились на своих местах — разве что некоторые животные выглядели явно оголодавшими.

Однако стоило подойти ближе, и становилось ясно: случилось нечто странное. Во всей деревне не нашлось ни единого человека. Более того, складывалось ощущение, что все жители посёлка просто исчезли в мгновение ока. Окна в домах открыты, двери не заперты. На столах недоеденный обед (или ужин?).

На скамейке лежала раскрытая книжка с закладкой, словно её читатель решил отвлечься на минутку — да так и не вернулся. Продолжив обыск деревни и её окрестностей, люди наткнулись на ещё одну загадку: оказалось, что на местном кладбище разрыты могилы. Однако ни единой подсказки, куда могли исчезнуть обитатели Растесса, так и не нашлось.

Только вернувшись в Кытлым, ничего не понимающие мужчины стали вспоминать, что в своё время посмеивались над чудаковатыми соседями, которым то русалки причудятся, то свет в небе, то нечисть какая-то, бродящая по соседнему лесу.

Эти воспоминания не только усиливали ореол таинственности всего случившегося, но и закрепили за Растессом дурную славу. Отныне желающих добровольно оказаться в опустевшей деревне с каждым годом становилось всё меньше, несмотря на искушение присвоить себе оставленное бесхозным имущество.

Тем более что мнение о проклятии, нависшем над старинным поселением, впоследствии не раз подкреплялось множеством аномалий. По свидетельствам тех редких смельчаков, что всё же доходили по остаткам старого Бабиновского тракта до Растесса, они видели среди деревьев странные огни, световые столбы, идущие в небо, а иногда, особенно в тёмное время суток, непонятно откуда доносился шепот, от которого леденела кровь.

Судьба зауральской деревни странным образом объединяет её с исчезнувшей английской колонией Роанок, первой из основанных в Северной Америке. Заложенная в 1585 году, она всего лишь 15 лет спустя была обнаружена полностью обезлюдевшей.

При этом наблюдались те же «симптомы», что и в случае с Растессом: дома имели такой вид, словно люди решили отлучиться из них на минутку, да так и не смогли вернуться. Покинутые поселения в Северной Америке и Свердловской области объединяет и то, что тайна исчезновения людей по сей день не поддаётся разгадке.

Конечно, можно назвать великое множество версий, худо-бедно объясняющих произошедшее. От довольно реалистичных (следствие нападения индейцев или, в случае с Растессом, беглых заключённых) до мистических: похищение инопланетянами, открытие дверей в параллельное измерение, массовое помешательство, нападение чудовищ.

По одной из версий причиной, по которой опустела деревня, является вольное поселение заключённых (находившееся неподалёку), которые раскапывали могилы в надежде найти золото и грабили дома местных жителей, которые вынуждены были уходить на заработки в соседние поселения, откуда возвращались только на выходные.

Однако пока имеется слишком мало фактов, чтобы отдать предпочтение одной из гипотез. И потому совершенно неясно, станет ли когда-нибудь Растесс менее таинственным местом, чем сейчас.

Попытки исследования

В 2005 году была совершена первая экспедиция в Растесс путешественником-любителем. Из-за непродолжительности экспедиции и труднодоступности посёлка собранного материала оказалось недостаточно для исследования истории этой местности.

В 2011-2014 годах Растесс неоднократно посещался пермскими джиперами, в рамках проходившего в том районе мероприятия "Евразия-Трофи". На текущий момент Растесс очень сильно зарос дикой травой, от построек остались редкие развалины деревянных срубов. В августе 2014 года на кладбище была обнаружена и выкопана еще одна надгробная чугунная плита конца XIX — начала ХХ века.

В июле 2015 года место посещалось командой квадроциклистов из Екатеринбурга на пути следования по историческому маршруту Бабиновской дороги из.д.Павда в д.Верхняя Косьва. Выяснилось, что место где находился Растесс, представляет сейчас собой заросшее поле с практически исчезнувшими остатками трех домов и единичным старым захоронением.

В Свердловской области, на берегу речки Кырья, есть заброшенная деревня Растесс. В ней более шестидесяти лет нет ни единой живой души, дома обветшали, дворы давно заросли сорняками. Однако охотники и путешественники до сих пор стараются обходить ее стороной…

Ворота в Сибирь

После того как в конце XVI столетия пало Сибирское ханство, дорога за Урал оказалась открыта для предприимчивых русских людей, шедших на восток в поисках золота, серебра и пушнины. Борис Годунов, человек весьма расчетливый и не лишенный ума, понимал, какую выгоду может получить Московское государство от освоения новых земель.

Поэтому, будучи фактическим правителем при болезненном и самоустранившемся от власти царе Федоре Иоанновиче, он добился подписания царского указа, согласно которому было начато строительство удобной дороги для путешествия из Европы в Азию. Путь этот, по фамилии человека, предложившего, а затем и осуществившего его строительство, был назван Бабиновским трактом.

Артемий Бабинов, воплотивший в жизнь собственный проект, не только проложил от Соликамска трассу длиной в 260 верст, но и основал на всей ее протяженности населенные пункты, которые должны были обслуживать дорогу и осуществлять защиту путешествующих по ней людей.

Одним из таких поселений стал Растесский караул, позднее - деревня Растесс, название которой восходит к устаревшей форме слова «просека», поскольку первыми жителями поселения стали лесорубы, валившие лес для прокладки Бабиновского тракта. Затем их сменили служилые люди, поддерживавшие путь в надлежащем состоянии, несшие вооруженную охрану обозов, привечавшие на постой скитальцев.

Около полутора столетий тракт был главным путем в Сибирь, а деревня Растесс - одним из важнейших перевалочных пунктов на нем. Через нее проезжали гонцы с царскими указами, крестьяне, ищущие лучшей доли, научные экспедиции. Лишь после строительства Сибирско-Московского тракта значение старой дороги стало падать до тех пор, пока в 1763 году она не была официально закрыта.

Тем не менее деревня Растесс не опустела, а в девятнадцатом веке даже пережила новый расцвет - после того как в ее окрестностях обнаружили залежи золота и платины. Деревенские жители, по меркам того времени, стали достаточно состоятельными, а некоторые и вовсе разбогатели.

Сохранила деревня свое промышленное значение даже в советское время - до тех пор, пока в середине двадцатого века таинственным образом не опустела.

Растессная аномалия

Что именно произошло в 1950-х годах, неизвестно до сих пор. Не осталось ни свидетелей, которые могли бы поведать о случившемся, ни следов, способных пролить свет на загадочное исчезновение. Лишь несколько фактов - и еще большее количество домыслов.

Если говорить о фактах, то они таковы: однажды жители ближайшего населенного пункта, Кытлыма, находящегося в паре десятков километров от Растесса, поняли, что уже давным-давно не видели ни одного жителя соседней деревни, и даже не получали ни от кого из них весточки. Собравшись, местные мужики поехали на автомобилях выяснять, что случилось.

То, что они увидели у своих соседей, оставило сельчан в недоумении. Со стороны казалось, что в Растессе все было как обычно. Дома стояли нетронутые, скот и домашняя птица находились на своих местах - разве что некоторые животные выглядели явно оголодавшими.

Однако стоило подойти ближе, и становилось ясно: случилось нечто странное. Во всей деревне не нашлось ни единого человека. Более того, складывалось ощущение, что все жители поселка просто исчезли в мгновение ока. Окна в домах открыты, двери не заперты. На столах недоеденный обед (или ужин?).

На скамейке лежала раскрытая книжка с закладкой, словно ее читатель решил отвлечься на минутку - да так и не вернулся. Продолжив обыск деревни и ее окрестностей, люди наткнулись на еще одну загадку: оказалось, что на местном кладбище разрыты могилы. Однако ни единой подсказки, куда могли исчезнуть обитатели Растесса, так и не нашлось.

Только вернувшись в Кытлым, ничего не понимающие мужчины стали вспоминать, что в свое время посмеивались над чудаковатыми соседями, которым то русалки причудятся, то свет в небе, то нечисть какая-то, бродящая по соседнему лесу.

Эти воспоминания не только усиливали ореол таинственности всего случившегося, но и закрепили за Растессом дурную славу. Отныне желающих добровольно оказаться в опустевшей деревне с каждым годом становилось все меньше, несмотря на искушение присвоить себе оставленное бесхозным имущество.

Тем более что мнение о проклятии, нависшем над старинным поселением, впоследствии не раз подкреплялось множеством аномалий. По свидетельствам тех редких смельчаков, что все же доходили по остаткам старого Бабиновского тракта до Растесса, они видели среди деревьев странные огни, световые столбы, идущие в небо, а иногда, особенно в темное время суток, непонятно откуда доносился шепот, от которого леденела кровь.

Судьба зауральской деревни странным образом объединяет ее с исчезнувшей английской колонией Роанок, первой из основанных в Северной Америке. Заложенная в 1585 году, она всего лишь 15 лет спустя была обнаружена полностью обезлюдевшей.

При этом наблюдались те же «симптомы», что и в случае с Растессом: дома имели такой вид, словно люди решили отлучиться из них на минутку, да так и не смогли вернуться. Покинутые поселения в Северной Америке и Свердловской области объединяет и то, что тайна исчезновения людей по сей день не поддается разгадке.

Конечно, можно назвать великое множество версий, худо-бедно объясняющих произошедшее. От довольно реалистичных (следствие нападения индейцев или, в случае с Растессом, беглых заключенных) до мистических: похищение инопланетянами, открытие дверей в параллельное измерение, массовое помешательство, нападение чудовищ.

По одной из версий причиной, по которой опустела деревня, является вольное поселение заключенных (находившееся неподалеку), которые раскапывали могилы в надежде найти золото и грабили дома местных жителей, которые вынуждены были уходить на заработки в соседние поселения, откуда возвращались только на выходные.

Однако пока имеется слишком мало фактов, чтобы отдать предпочтение одной из гипотез. И потому совершенно неясно, станет ли когда-нибудь Растесс менее таинственным местом, чем сейчас.

Попытки исследования

В 2005 году была совершена первая экспедиция в Растесс путешественником-любителем. Из-за непродолжительности экспедиции и труднодоступности поселка собранного материала оказалось недостаточно для исследования истории этой местности.

В 2011-2014 годах Растесс неоднократно посещался пермскими джиперами, в рамках проходившего в том районе мероприятия «Евразия-Трофи». На текущий момент Растесс очень сильно зарос дикой травой, от построек остались редкие развалины деревянных срубов. В августе 2014 года на кладбище была обнаружена и выкопана еще одна надгробная чугунная плита конца XIX - начала ХХ века.

В июле 2015 года место посещалось командой квадроциклистов из Екатеринбурга на пути следования по историческому маршруту Бабиновской дороги из деревни Павда в Верхнуюю Косьву. Выяснилось, что место где находился Растесс, представляет сейчас собой заросшее поле с практически исчезнувшими остатками трех домов и единичным старым захоронением.

Научный сотрудник
Музея истории г. Обнинска
Ефимова Ирина Леонидовна
Зав. отделом истории Музея г. Обнинска
Заслуженный работник культуры
Васильева Зинаида Викторовна

Пяткинцам не раз приходилось отстраивать свою деревню заново. В конце весны 1925 года над дерев ней пронесся страшный ураган: сносило крыши домов, разрушались сараи, раскидало по доскам только что отстроенную школу. Старушка, в растерянности стоявшая на уцелевшем крыльце, причитала: «Всех курей, окаянный, раскидал! Это наказание, что комсомольцы Бога не признают».

В 1950 году советское правительство приняло решение о создании первой в мире атомной электростанции. Построить её решили на месте деревни Пяткино недалеко от закрытой научной Лаборатории «В» (ныне – главный корпус ФЭИ) в 1951 году снесли более десятка маленьких глинобитных мазанок, крытых соломой. В одночасье исчезла с лица земли деревня, история которой началась ещё в XV веке, когда крестьянин по имени Пятка (мирское имя, которым обычно называли пятого ребёнка в семье) срубил здесь первый двор. На протяжении столетий деревня принадлежала самым именитым дворянским фамилиям: Воронцовым, Бутур линым. Последними её владельцами стали помещики Обнинские. Внешне маленькая деревенька, каких в России тысячи, мало чем отличалась от соседних деревень Самсоново или Кабицыно. В конце XIX века здесь рас полагался 21 двор и проживало 159 человек. Крестьяне работали на земле, но дохода получали мало. Земли в наших местах неплодородные, а если и получался хоро ший урожай, то частенько погибал от дождя или засу хи. Вот и приходилось пяткинцам искать другого зара ботка. Многие в Москву уезжали, несколько крестьян изготавливали на продажу деревянные столы, рамы, паркет, а большинство ставили в домах станы и ткали бумажные и шерстяные платки. Вот что написала в 1922 году ученица IV группы школы деревни Пяткино Нюша Поповникова: «Пяткинские крестьяне почти все зимой занимаются ткачеством. Из 44 домов 8 домов станков у себя не имеют. Из них несколько извозничают, возят дрова из Калиновской рощи на ферму, в колонию и в Морозово. В нашей деревне не все работают от себя, есть несколько дворов, которые работают от хозяина. У таких людей не хватает материалу, чтобы работать от себя. Также в деревне есть хозяйчики, их у нас трое. …У нас в деревне работают разноцветные платки и шатланку. Платки обвязывают и кладут в пресс. Когда много платков и шатланки наткут, везут в Москву про давать. На вырученные деньги покупают бумагу для ра боты на стане, а на отдельные деньги покупают хозяй ственные вещи и детям баранки и плюшки». В 1917 году власть в деревне сменилась, стали де лить землю поровну, половина жителей воспротиви лась. Это были зажиточные крестьяне Нелюбовы, Клей мёновы, Малыгины, Агаповы, Балашовы, решившие выйти на хутора и вести отдельное хозяйство. Однако советское правительство провозгласило курс на кол лективизацию хозяйств, и к концу 1920-х годов почти все жители Пяткина вынуждены были войти в колхоз «Красная горка». Правление колхоза разместилось в бывшем доме местного богатея Сергея Никитина. В деревне открыли школу, детский сад, провели радио, молодёжь занималась в драмкружке. В Испанском детском доме работали многие пяткинские жители, а старшие испанцы с удовольствием танцевали в клубе с пяткинскими девушками вальс, танго, пасадобль, иногда даже назначали им свидание «у Лиры». Часто в Пяткине случались пожары, тушить кото рые было очень сложно. Деревня располагалась на воз вышенности, и воду приходилось носить от реки в гору. Так, в 1939 году во время сильной засухи пожар уничто жил половину деревни. Тушили всей деревней. На по мощь прибежали ребята из школы Шацкого и испанцы из детского дома, находившегося по соседству (ныне – главный корпус ФЭИ). Нужно сказать, что в Испанском детском доме работали многие пяткинские жители, а старшие испанцы с удовольствием танцевали в клубе с пяткинскими девушками вальс, танго, пасадобль, ино гда даже назначали им свидание «у Лиры» (сосна в виде лиры, сохранившаяся до наших дней на остановке у Го родского парка). После пожара 1939 года жители отстроили свои дома, но через два года вновь оказались без крова. В конце декабря 1941 года, отступая, немцы сожгли деревню почти полностью. Новый год в жесточайшие морозы пяткинцы встретили в землянках. И опять они стали отстраиваться, но из бедности так и не выбра лись. Это видно по фотографиям домов, которые снес ли в начале 50-х годов, когда начали рыть котлован для атомной станции. И сжималось их сердце, слёзы наво рачивались на глаза, когда они видели, как их худые до мишки давили бульдозеры. Исчезла деревня Пяткино, но не исчезла память о ней. В Музее истории города хранятся фотографии, документы, воспоминания очевидцев о прошлой жиз ни. Нашим читателям представлен яркий и интересный рассказ о деревне Пяткино, написанный преподава тельницей начальной школы А. Знаменской и опублико ванный в 1922 году в журнале I Опытной станции Нар компроса «Информатор».

ОДНА ИЗ ДЕРЕВЕНЬ ОПЫТНОЙ СТАНЦИИ

«…Деревня Пяткино небольшая, в 43 дома, но очень населённая, и, если можно так выразиться, «детская». Всего населения 157 человек взрослых и 99 детей 1-15 лет. Только в 3-х семьях нет детей. Деревня расположена на две стороны; дома стоят близко друг к другу, за ними сейчас же идут сараи и погреба, дальше риги и другие мелкие постройки – амбары, бани и разные клетушки. Так что в общем картина деревни имеет вид большой скученности и тесноты. Сады имеются только трёх домов, у остальных, и то у некоторых, по 2-3 яблони, растущие сами по себе, без ухода. При домах небольшие усадьбы, которые используются для мелких посадок: ранней весной засевают рассадой; позднее сеют огурцы, морковь, лук и другую мелочь. Для больших посадок: капусты, свёклы и брюквы есть общий огород (капустник), который отнесён к речке. Постройка домов очень примитивная и бедная. Нет ни одного дома, который привлекал бы своим внешним видом. Все избы небольшие, 8-9 аршин, с 3-4 окошками посредине, простенькое крыльцо. Кроются большей частью соломой или щепой, два дома крыты железом. На домах нет никаких вырезных украшений. Всё очень просто, бедно, даже убого. Если присмотреться внимательней ко всей деревне, почувствуешь, что никогда она не была зажиточной, и, действительно, по рассказам стариков в Пяткине веками царила нищета и бедность. Так что, в целом, деревня своим внешним видом является неприглядным пятном на фоне окружающей её природы: почти с трёх сторон река и постоянно зеленеющий заливной луг, кругом лес и широкий горизонт. Местность не плоская, а холмистая, овражистая. Внутренность изб соответствует внешнему виду деревни – скученность, теснота, бедность в убранстве изб и грязь. Войдите в любой дом, и первое, что вас поразит в сенях – наваленность всяких вещей: мешки, корзины, одежда зимняя и летняя, верёвки, палки и всякая сбруя, сельские орудия, косы, грабли и серпы, инструменты – топоры, пилы, лом и другие вещи. Всё это большею частью лежит в беспорядке, почти свалено в одну кучу. То же самое в самих избах – чтобы сесть на лавку, нужно очистить себе место от множества платков, катушек с ткацкой бумагой, шпуль и многого другого. Постелей тоже не видно, они все закиданы разными вещами. Из всей избы выделяется обеденный стол. В углу много икон, а под ними лубочные картины религиозного содержания, или цари (царь вешается часто рядом с иконами). Иногда картины висят вверх ногами. Только в пяти домах можно отметить порядок и чистоту – это там, где нет маленьких, нет станов и более просторное помещение. Приблизительно такое же число домов живут в страшной грязи, без всякого уюта, особенно зимой, на кроватях спят сами, а под кроватью – скот, телята, овцы, поросёнок. В общем же, стараются поддерживать чистоту и порядок, но не регулярно. Уборка происходит перед праздниками. По словам женщин и девиц не дают поддерживать порядок ребятишки и станы, от которых пыль и пух летит на вещи, стены и людей. Поэтому станы крестьяне не любят, ставить их избегают и делают это только по необходимости. По рассказам населения, в экономическом положении Пяткино в последнее 10-летие начало подниматься в гору, и в 1917 году оно имело вид средней деревни. Не было богачей-кулаков, особенно давящих остальное население и не было сильно бедных-нищенствующих. В основе своей население всегда жило и поддерживалось фабричными промыслами, главным образом качеством, которое распространено кругом по деревням Малоярославецкого и Боровского уездов. Этот вид работы несёт свои корни от крепостного права и имеет свою историю развития. Земледелие не было основным занятием населения. Земли, особенно пахотной, на деревню приходится мало; распределена она между всеми очень неравномерно. По составу своему песчаная, редко дающая хороший урожай, так что хлеба своего пяткинцам всегда не хватало, приходилось покупать на стороне. По их словам, «мы всегда сидели на мешке», т.е. возили из города. Поэтому теперь, когда всё богатство стало в хлебе, деревня сильно изменилась. Из удовлетворительной деревни обратилась в бедную, голодающую. Кроме того, за эти года произошёл наплыв из городов. Деревня ещё более стала населённой, и земельный вопрос, вопрос жизни, – стоит очень остро и вносит много тяжёлого. В связи с переживаниями последнего времени население огрубело – исчезли спокойствие и радость, на их месте царят беспокойство, озабоченность – как достать средств, куда и как проехать за хлебом, где взять разрешение на проезд, и т.д. Вследствие этих переживаний к окружающему получилось большое недоверие. От многих приходится слышать – «Теперь никто по правде не живёт, да и нельзя жить. Все обманывают и все воруют». Такой взгляд на жизнь не только у взрослых, но он сквозит и у детей, особенно у подростков.

По отношению к природе тоже много суеверий. Так в прошлое засушливое лето отсутствие дождя объясняли тем, что власть управляет не от Бога.
А когда узнали, что в Москве дожди чаще идут, то стали объяснять по-другому: потому что мужчины много посеяли табаку у себя на огородах. Регулятором и распорядком всей хозяйственной жизни является сход. На сходе все крестьяне совместно намечают работу на неделю. Некоторые работы выполняются по звонку, как покос; по часам выходят, вместе начинают и кончают. Ввиду такого ведения хозяйства сход в Пяткине – необходимое обычное явление жизни. Редкий день не бывает схода. Летом сход происходит на улице, посередине деревни. Зимой снимают для этого избу. В ней, кроме как по делам, собираются ещё просто поговорить по вопросам, всех интересующим. Изба, где происходят такие сборища, имеет своё специальное название «Биржа». Зимой каждый вечер, с заходом солнца, после уборки скотины, мужчины идут на «Биржу» поговорить, обменяться впечатлениями дня и узнать новости из общегосударственной жизни. Дело в том, что пяткинцы сохранили тесную связь со своим городом (обязательно каждый день кто-нибудь бывает), с волостным Исполкомом (служат там), с платформой Оболенское, где есть две чайных, общая кузница и мельница, а в эти годы и с Москвой, так что материала за день скопляется много, есть о чём поговорить; особенно силён интерес пяткинцев к общеполитической жизни. Тут и газетные вести, и слухи, переходящие из уст в уста. (на фото справа - Андрей Кузьмич Агапов, организатор колхоза Красная горка, д. Пяткино)

Всё это несётся на «Биржу». «Биржу» любят, и она всех привлекает, даже и старики тянутся к ней. Приходилось несколько раз бывать «на Бирже» – картина такая: полумрак, горит ночничок, по всем лавкам и на полу сидят мужики, изба полна дыму от табака и огня. Шумный разговор и споры по поводу современных событий, которые так сильно задевают пяткинцев. Сначала никого не видишь, кроме сплошной массы лиц. Потом вглядываешься, вслушиваешься в общий разговор и постепенно в него втягиваешься. Вначале неприятная картина теперь меняется, становится интересно и не хочется уходить. Побывав на «Бирже», чувствуешь, как она естественна и как необходима такая форма общения, хотя и очень примитивная. Тем более, если иметь в виду большую внешнюю общительность пяткинцев.

Вся жизнь деревни протекает в тесной близости всего населения, совершенно нет замкнутости, всё открыто, самая мелкая новость моментально облетает всю деревню. Бывает время в течение дня, когда всё население и дети высыпают на улицу. Зимой во время уборки скотины при заходе солнца, потом в момент прихода скота из поля, и после ужина все выходят сумерничать, отдохнуть от дня и подышать свежим воздухом перед сном. Вообще впечатление скорее такое: что деревня больше живёт на улице, чем в избах. И скорее представляет одну общую семью, чем отдельные замкнутые семьи. Но, очевидно, ввиду такого тесного житья, где всё совместно, развита большая стадность не только в образе действия, но и мысли. Стадность парализовала всё население и даже детей. Здесь родилась фраза: «я как все». Если даже кто и хочет зажить более самостоятельно, ему очень трудно, он слишком многими сторонами связан с обществом, да и посмотрят на него недоброжелательно.

При более близком и внимательном знакомстве с деревней можно заключить, что мужское население распадается на две группы. Первая небольшая, человек 5-6. Это довольно умные старики, коренные и постоянные жители деревни (помнят крепостное право), никуда не уходившие на промысел. Всегда стояли близко к земле, ценили и понимали значения обработки ея. Поэтому с течением лет в из руках стеклось земли больше, чем у других. Интересно то, что эта маленькая группа сыграла большую роль в смысле сохранения спокойствия в жизни деревни – это элемент более раcсудительный, уравновешенный. У них есть устойчивость и выработанная жизнью законность, которой они следуют, и тянут остальных. Хотя в последнее время их влияние становится всё меньше и меньше, но в крупных случаях эта группа резко протестует и путём уговоров и совещаний отклоняет и успокаивает остальное население; они служат сдерживающим элементом в обществе. Так было по отношению к Морозовой, несколько раз крестьяне говорили: «Вот, если бы не старики наши мы бы давно с ней посчитались, да они не дают». И теперь, когда деревня сильно волнуется и раздражается против поборов или нарядов со стороны власти, эта группа убеждает подчиниться, говоря: «хорошая ли, плохая эта власть, но мы должны ей подчиниться, мы должны жить в законности, исходящей к нам сверху; так всегда было и будет».

Остальная часть общества – это молодые и среднего возраста мужики – имеют совсем другую окраску. На них всех лежит отпечаток фабричности; редко кто из них представляет из себя домовитого хозяина. От большей части впечатление такое, что здесь они сейчас случайно.

Все пяткинцы, главным образом, мужчины, психологически очень тяжело переживают это время. Они настолько задеты и заинтересованы всем ходом жизни, что всё время только и говорят об этом. Брожение умов колоссальное, не могут разобраться и не могут успокоиться. Сколько раз слышались возгласы: «Что же нам делать, как решить – лучше эта власть, или хуже; уж очень много про неё слышим, и ругают её и хвалят. Не знаем, где правда, а где обман», и т.д. в психологической жизни получилась большая расшатанность, разнузданность нравов, покачнулись устои и уплыла та определённость поведения, с

которой так свыклись и так легко жили. Многие из родителей потеряли всякое влияние на детей, в деревне всё время царит неспокойствие и сильное брожение: всякий маленький слух вызывает массу разговоров, ничто не проходит незамеченным, на всё реагируют.

Одним из таких фактов, занимавших большое место в деревне – это вопрос об Опытной Станции. С самого начала крестьяне дознавались: кем она учреждена и с какой целью. Потом стали зорко следить, так ли это, проводится ли в жизнь всё, что говорится. Все это наблюдали, подвергали строгой критике. Теперь привыкли, присмотрелись и стали спокойнее относиться.

Более определёнными выразителями духа деревни являются женщины. Они были всегдашними жителями деревни, на них лежит обработка земли и воспитание ребят. И теперь, когда мужчины дома, женщины продолжают исполнять те же полевые работы, они пашут, боронуют, сеют, а мужчины принимают участие главным образом в косьбе и жатве. Сейчас главное занятие мужчин – это поездка за хлебом, а хозяйство ведут всё-таки больше женщины. Они более деловиты, чем мужчины, более устойчивы и серьёзны. На воспитание детей смотрят так: Дети должны жить вольно, без забот, насильно ни к чему не принуждать, а пусть они только живут и смотрят, как кругом работают, и потихоньку во всё входят». Насколько мужчины отличаются внешней грубостью, настолько женщины мягки. Наоборот, среди них большая доля женственности и простоты. Все они умеют работать и любят веселиться. Любят хорошо одеваться. Про себя говорят: «Мы народ шикозный». Самоё гулянье состоит из ведения кругов (хороводов), плясок и танцев. Песни поют старинные хороводные и чисто-русские. На свадьбах поют много величальных песен, причём каждому обряду свои песни. Частушками пользуются только в плясках. Вообще новое выпускают осторожно и разборчиво. Психологически жизнь женщин проходит более спокойно, хотя и им не чужды интересы из общественной жизни вне Пяткина.

Кончая обзор жизни деревни, не знаю, дала ли я тот фон, и раскрыла ли те условия, в которых растут и воспитываются дети, к освещению жизни которых перейду в следующем номере.

Only a few Obninsk residents are aware of the existence of Pyatkinsky Uyezd – a road section passing from the main building of the Institute for Physics and Power Engineering to the industrial site. Nevertheless, as recently as in the beginning of last century Pyatkino village was located there! In 1950 the Soviet Government arrived at a decision to create the first in the world nuclear power plant. It was decided to build this facility where Pyatkino village was, not far away from the closed scientific Laboratory V (currently – the main building of the Institute for Physics and Power Engineering). In 1951 over ten small cob mud huts covered with straw were demolished. The village, its history stretching back to 15th century, vanished off the face of the Earth in an instant. For centuries the village used to belong to the most eminent noble families: Vorontsovs, Buturlins, Obninskys. Pyatkino residents used to take great pleasure in festal days, this village had a large number of them, and all were celebrated. Together with those special occasions shared with other villages, Pyatkino inhabitants had their own days to celebrate: they appeared due to various events the village went through. For instance, due to liberation of the village from serfdom and their landlord, wheat hailstorm, fire, horse holiday on 8th of August (it was advised to avoid using horses on this day); Tikhvinskaya was celebrated because that day Tikhon, the peasant, was ploughing, his horse was frightened by the bird and cut its legs with the plough. 11th of July was celebrated because a man was killed this day by the thunderstorm etc.

В одночасье исчезнувшие деревни, вернее сказать, вдруг пропавшие из них жители - явление хоть и редкое, но в то же время распространенное практически повсеместно. Хотя каждый такой случай настолько мистический, что объяснить их никто не может до сих пор. (сайт)

Например, в пятидесятые годы прошлого века такая напасть постигла деревню Растесс Свердловской области. Нечто подобное случилось в тридцатом году и с поселением инуитов северной Канады, которые жили на берегах озера Ангикуни, ловили рыбу, охотились и, в общем-то, процветали. Об этом красноречиво говорило даже то, что эта рыбацкое село насчитывало почти три тысячи жителей.

В ноябре 1930 года к поселению вышел охотник Джо Лабелль, который уже знал гостеприимство инуитов и потому хотел передохнуть и пополниться провизией в деревне. Но в этот раз селение его встретило гробовым молчанием, разве только северный ветер нарушал его.

Мертвые истощенные собаки (кожа да кости), похоже, умерли с голоду на привязи. В домах Джо увидел нетронутые личные вещи рыбаков, оружие, продукты питания, котелки в очагах с обуглившейся пищей (никто ее не снял с огня), а на столе стояла приготовленная к обеду посуда. Вот только людей в деревни - не было. Ни одного человека. При этом ни следов борьбы, насилия, поспешного бегства в страхе - ничего. Словно люди пропали из селения в один миг, отчего даже собак оставили на привязи подыхать с голоду.

Пропали даже захоронения инуитов

Джо Лабелль в страхе покинул ужасную деревню, а когда добрался до ближайшего города, то сообщил о случившемся представителям Королевской конной полиции. Полиция отправилась в поселение инуитов и обнаружила там практически то же самое, что и Лабелль. Жители деревни не только не отвязали ездовых собак перед своим «бегством», но даже в эту зимнюю стужу не прихватили с собой теплую одежду. Просто - пропали. И судя по всему - в одно мгновение. Полиции удалось обнаружить и еще одно весьма странное обстоятельство - инуиты, не смотря на столь поспешное исчезновение, каким-то образом сумели прихватить с собой своих усопших соплеменников - священные их могилы оказались опустошенными.

К слову скажем, когда в уральской пропали все жители, их соседи из других селений также обнаружили опустошенные могилы местного погоста. Кто, каким образом и зачем это сделал - величайшая загадка. Что касается рыбаков-инуитов, то в ноябрьский мороз быстро выкопать могилы они не смогли бы даже чисто физически. Однако они сделали это каким-то фантастическим образом - в одно мгновение. Или кто-то всесильный сделал это за них?..

Полиция по долгу службы побывала и в соседних поселениях. И хотя там жителей исчезнувшей деревни обнаружить не удалось, однако кое-что интересное услышать все-таки довелось. Местные промысловики вспомнили, что как раз в то время, когда пропали инуиты, в вечернем небе были замечены какие-то странные пульсирующие огни, совершенно не похожие на северное сияние. Ничего подобного аборигены никогда не видели, и даже старожилы не могли объяснить, что это такое…

Умирают деревни, умирают деревни!

Исчезают навеки, хоть верь, хоть не верь.

Где отыщется слово суровей и гневней,

Чтобы выразить боль этих жутких потерь.

Без печали и слез, будто так полагается,

Составляется акт, что с таких-то вот пор

Деревенька та "с данных учетных снимается"

И ее больше нет. Вот и весь разговор.

Асадов Эдуард

Россия всегда была аграрной страной, жила крепостью села, деревни, именно здесь учились по-настоящему работать, здесь складывались традиции, обычаи, основы народной жизни и мудрости. А сегодня многими с болью признается тот факт, что самая большая потеря России в 20 веке – это деревня. Так получилось, что многие села, благодаря которым жила страна в середине 20-го столетия, в 70-80-е годы стали «неперспективными». И жители, потерявшие всё: работу, перспективы, надежду на благополучную жизнь – начали покидать родные места.

Города, поселки и деревни, как люди, имеют свою судьбу. Рождаются, переживают различные периоды истории и порой умирают, уходят в небытие…. Как, когда и почему появилась деревня именно здесь, кто первым поселился на берегу этой реки? А почему через 200 лет деревни не стало? Попала в зону затопления или в деревне просто закрыли магазин и школу?

Причины исчезновения деревень могут быть разными. Иногда так складывается жизнь, что помочь деревне нельзя и спасти ее некому. И все же боль потери сильна. Ведь с каждой исчезнувшей деревней теряется часть культуры, нравственности народа, изменяется исторический облик Родины.

Я была поражена тем, сколько деревень закончило своё существование только в Тарногском районе! 120 деревень, 49 хуторов, 5 посёлков исчезло с лица земли! А сколько таких районов в стране! Я мысленно представила, как на берегах рек и озёр в них некогда жили люди, пахали землю, растили детей, пасли скот. Теперь там ничего нет. А ведь эти деревни для многих людей были и будут оставаться малой родиной, тем особым уголком, где они родились, выросли, возмужали, научились дружить и любить, бороться с испытаниями, которые преподносит жизнь. Малая родина всегда является духовным стержнем человека, фундаментом, на котором он в дальнейшем будет строить свою жизнь.

Не все знают историю своей малой родины, историю близлежащих деревень. Хотелось бы, чтобы деревни не забывались, даже если они исчезли с лица земли много лет назад. Описывать историю деревень – интересное и полезное занятие, ведь в прошлом заложены корни нашей нравственности, духовного богатства. А возвращение к духовному прошлому – это признак душевного возрождения.

Деревни Александровской уже много лет нет на карте района, а на её месте простирается чистое поле. Несколько лет назад нашей семье здесь был выделен участок под сенокос. На участке мы обнаружили остатки брёвен, кирпичи, старую посуду. Заинтересовавшись находками, стали выяснять, откуда это всё взялось, и узнали, что здесь когда-то была деревня. Я впервые услышала об этом, потом кое-что узнала, но хотелось знать ещё больше: что за люди здесь жили, чем занимались, куда они пропали, почему не стало деревни. Так родилась тема исследовательской работы «Исчезнувшая деревня» (деревня Александровская Шевденицкого сельсовета Тарногского района).

В архивном отделе администрации Тарногского муниципального района мы узнали о том, что деревня Александровская Шевденицкого сельсовета была образована в 1623 году, и сейчас она входит в список исчезнувших населённых пунктов на территории Тарногского муниципального района по состоянию на 01.01.2010 года. Деревня Александровская располагалась среди лесов, на высоком холме, в 5 км на северо-запад от центральной усадьбы Шевденицкого сельсовета – деревни Слуда. В двух километрах от деревни протекала река Корюга. Нам удалось выяснить, что деревня Александровская своё название получила по своему первому жителю – Александру. Кроме официального, существовало второе название – Тырково, народ назвал деревню так по фамилии землемера Тыркова, когда-то проживавшего в этой деревне.